Краткая справка:

Мовлади Удугов (9.02.1962), чеченец, уроженец села Герменчук. Из тейпа Ширди.

Политической деятельностью занимается с 1986 года.

Активный участник и организатор первых чеченских национальных политических групп и организаций (1987-90 г.г). Один из организаторов и активных членов общества «Барт» (1989 г.).

Организатор и руководитель военно-патриотического союза «Мансур» 1990-91 г.г.,

Один из организаторов и руководителей Конфедерации Народов Кавказа (1989 г.)

Член оргкомитета и глава секретариата по организации Первого Общенационального съезда чеченского народа (1990 г.). Глава секретариата всех сессий Общенационального Конгресса Чеченского Народа (ОКЧН).

Глава Информационного Комитета ОКЧН. Доверенное лицо и соратник председателя ОКНЧ, а затем и президента ЧРИ Джохара Дудаева. Одни из организаторов и лидеров чеченской революции 1991 г.

Вместе с Д.Дудаевым, З. Яндарбиевым, С-Х Абумуслимовым, М. Темишевым, И. Арсемиковым и др. один из основателей и идеологов независимого Чеченского Государства — ЧРИ.

Приказом Джохара Дудаева (февраль 1994 г.) присвоено звание бригадный генерал (по должности). Отмечен высшей наградой ЧРИ орденом «Къоман Сий».

Глава государственной комиссии ЧРИ по переговорам с РФ. Под руководством Мовлади Удугова был подготовлен «Договор о мире и принципах взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской республикой Ичкерия», подписанный президентом ЧРИ Асланом Масхадовым и Борисом Ельциным в Москве в 1998 году.

Более подробная информация к биографической справке по этой ссылке.

***

Мовлади Удугов: Шариат в рамках демократии, легитимность и государство двух ущелий. Часть 1

С именем Аллаха. Хвала Аллаху. Мир и благословление нашему Пророку Мухаммаду (алейхи салату васалм)

И затем:

Меньше всего хотелось бы, чтобы эта статья воспринималась как конфронтационная, хотя совсем без эмоций обойтись вряд ли получится.

Это попытка призвать к размышлению и противников, и сторонников. Призыв посмотреть немного дальше, чем мы смотрим сейчас.

Статья не дискуссионная, т.к. за многие годы я внимательно изучил все аргументы и доводы противников и критиков, и не нашел в них серьезные обоснования ни с религиозной, ни с политической точки зрения, чтобы изменить свою позицию.

Представленный ниже материал — это основанное на опыте обобщенное видение ситуации и перспектив, которые я хочу донести до молодого поколения мусульман, т.к. именно на них ложится ответственность продолжить общее дело по освобождению нашей родины и восстановлению в правах законов Аллаха.

Тот, кто примет, тот примет. Тот, кто отвергнет, тот отвергнет.

Утверждаю ли я, что эта позиция безошибочна? Конечно же, нет. Люди созданы ошибающимися. Однако я уверен в том, что в главной цели — обязанности мусульман восстановить закон Аллаха на вверенной ему территории — ошибки нет.

Истина заключается не в победе в диспутах и дебатах. Истина — это «сказал Аллах, и сказал его Посланник (алейхи салату васалам)».

Политика — часть религии

Мы утверждает, что политика — это часть религии.

Посредством политики правящий политический режим направляет и ориентирует государство, определяя методы и способы его отношения с народом и другими государствами.

Только при ясном политическом видении и определении отчетливых целей, а также при ясном понимании способов и путей, которые будут использоваться для их достижения, можно надеется на успех.

Если не будет ясности в политическом видении и запутанность целей, то это приведет к провалу.

Прежде чем разобраться в том, какая должна быть наша политика, мы должны определиться с одним принципиальным вопросом — что лежит в основе политики?

И здесь мы также утверждаем, что в основе любой политики, как и в основе государства, лежит религия (идеология).

Если Ислам, то это одна позиция и одна политика. Если, что-то другое, то этой позицией и политикой будет все что угодно, только не Ислам.

Разность этих двух подходов проявляется в том, на чью помощь, на чье одобрение и благорасположенность мы рассчитываем или чьей враждебности, осуждения или гнева хотим избежать. 

Выбор здесь небольшой — либо политическая система и общество, создаваемое для одобрения людей и удовлетворения их страстей, или политическая система и общество, создаваемое для одобрения Аллаха.

Ответы на эти вопросы и определяют суть политической доктрины.

В наше время появилось новое явление, которого раньше не было среди мусульман: исламо-демократы.

Их отличительная черта в том, что они признают господство Аллаха и подтверждают, что происходит только то, что пожелает Аллах, но, когда дело касается политики они выводят Аллаха из господства, а политику из Ислама и окунаются в омут человеческих страстей, и предпочтений.

Основа государства — религия

В хадисе Пророка Мухаммада (алейхи салату васалам) говорится (изложение смысла):

После праведного Халифата наступит период наследственной монархии, который сменится тиранией и фитной (конфликтами), затем снова наступит период праведного Халифата. (Ахмад)

Этот хадис напоминает нам, что все современные формы государственного устройства, начиная от выборной демократии и кончая тоталитарными режимами, являются, по сути, тираниями — коммунистической, демократической, монархической, тоталитарной, авторитарной и прочей.

Государство — это не просто социально-политическое образование на определенной территории, это, прежде всего, идеологическая конструкция.

Основополагающим началом любого государства является религия. Именно религия (идеология) является цементирующей основой государства.

Шариатский принцип утверждает: нет множества религий, а есть только две веры — Ислам и язычество.

Точно также нет множества типов государств, а существует только два типа — государство, которое основано на власти Бога и государство, которое держится на власти Тагута (проявляющейся в разных формах, начиная от диктатуры и кончая демократией).

Все другие имена и названия призваны скрыть эту простую истину.

Государство двух ущелий

Война в Украине оживила чеченскую тему. Она стала востребованной не только в СМИ, но также в ряде случаев в международной политике.

И дело не только в том, что параллели с войной России и ее преступлениями в Чечне напрашиваются сами собой.

Дело в том, что «эксгумация» чеченского вопроса, давно похороненного т.н. международным сообществом в угоду Кремлю, как нельзя удобно вписывается сегодня в общий контекст ожесточенной схватки между Украиной (ее союзником Западом) и Россией.

Даже несмотря на то, что использование чеченской темы носит чисто манипулятивный характер (во всяком случае, пока), объективно это на руку сторонникам независимости Чечни, т.к. вновь напоминает миру, что борьба чеченцев за свою свободу все еще актуальна.

Вместе с тем у этой истории есть и другая сторона медали. На повестке дня снова обострился вопрос — о какой независимости, и о какой Чечне идет речь.

Сейчас в тренде тезис о деоккупации Чеченской республики Ичкерия. Вокруг этого тезиса формируется основная политическая и информационная повестка, и не только среди чеченцев.

Эту тенденцию усилило решение властей Украины признать ЧРИ временно оккупированной территорией.

Но прежде, чем говорить о деоккупации Чечни, нам следовало бы сначала деоккупировать наше сознание, наше мышление, разрушить ментальную клетку в наших головах и выбраться, наконец, из ментальной тюрьмы.

Однако нам снова предлагают под флагом независимости посадить чеченский народ в национальную клетку, замуровать в двух ущельях и радоваться фольклорному суверенитету с почти неизбежными земельными конфликтами с соседями.

История чеченского народа и чеченской государственности не начиналась в 1991 году. Вся наша история последних столетий — это стремление к общекавказскому государству.

И даже тогда, когда после распада российской империи среди кавказских народов распространились идеи демократии, чеченские демократы первыми выступили за создание общекавказской Горской республики, а не отдельной Чеченской. Почему?

Да потому, что даже они, в отличие от наших современных национал-демократов и демократов-исламистов прекрасно понимали, что построить жизнеспособное государство в двух ущельях, мягко говоря, проблематично

Но наши демократы разных мастей и направлений, ратующие за отдельную республику, упорно требуют создать этническую резервацию в границах, очерченных Сталиным.

Выступая за деоккупацию и освобождение отдельно взятой Ичкерии, они фактически хотят создать новый изолированный загон в горном тупике, обложенный красными флажками.

Такая конструкция по умолчанию неизбежно попадет под внешнее влияние и будет по своей сути марионеточным образованием с формально независимым статусом.

Враг, который веками уничтожал, разрушал, подвергал террору и насилию, и в конце концов заразил нас своим бессвязным мировоззрением, решил провести границы на карте.

И сегодня мы определяем себя по этим линиям и готовы сражаться за ложную идентичность, которую нам навязали.

Сначала царская Россия, а затем большевистская разделили наши народы на враждующие племена, перетасовав границы таким образом, чтобы у каждого народа были претензии к своему соседу.

И теперь наши сторонники отдельной республики вместо того, чтобы сломать эти насажденные силой искусственные образования, наоборот всячески проводят в жизнь внушенную врагом идею раздельных национальных клеток по определенным ими границам.

И они называют это независимостью и суверенитетом?

Россия отведет свои гаубицы на 500 метров от границы, которые могут простреливать Чечню вдоль и поперек и будет у нас суверенитет и отдельное государство под прямой наводкой русской артиллерии.

А если, кто-то рассчитывает на договора и международное право (поддержку и защиту) и у него отшибло память о том, что Россия сотворила в Чечне, то пусть посмотрит на Украину, которой даже сегодня пытаются торговать оптом и в розницу.

Если, кто-то думает, что мир впряжется за два ущелья в горах Кавказа, даже если мы будем супердемократами, их стоит только пожалеть.

Помощь Запада России в уничтожении независимости Чечни, которую мы пережили собственными судьбами, ясно показывает степень ценности для мира наших двух ущелий.

Нам предлагают повторить уже пройденный путь, чтобы снова узнать, что кусок горы, зажатый со всех сторон, никому не интересен.

Мы будем интересны для мира только тогда, когда можем дать этому миру нечто больше, чем несколько тысяч квадратных километров в горном тупике.

Предметом интереса (или озабоченности) может быть Кавказ от моря до моря. Резервация в двух ущельях слишком маленький актив.

Нам нужны территории и людские ресурсы. Для этого надо иметь соответствующее обоснование и аргумент. Таким обоснованием является тезис о том, что Северный Кавказ это исламская земля и мы восстанавливаем на этой земле Шариат, насильственно уничтоженный Россией.

Тем более, что это наша прямая обязанность, если мы мусульмане.

(Да, да. Сразу слышу голоса – «исламский фундаментализм, терроризм, ваххабизм», «международное сообщество это не примет», «мы не должны быть красной тряпкой на мировой арене» и т.д. Об этом чуть позже)

Мы должны вбирать в государство территории и народы, расширяя его пространство за счет ясной идеологии. Мы должны восстанавливать право ислама и право мусульманских народов на справедливость Шариата.

Наша обязанность восстановить законы Аллаха на этих землях.  Это обязанность лежит на всех мусульманских народах Кавказа.

Национальный проект двух ущелий стратегически проигрышный. Если нам и удастся заполучить независимость на 16 тыс. квадратных километрах, замурованных в горных лощинах, то объективно это будет марионеточное образование, зависимое от многих внешних факторов.

Чтобы понять это не надо быть профессором Гарвардского университета. Достаточно посмотреть на географическую карту и немного пораскинуть мозгами.

И даже, если на первых порах по какой-то причине придется ограничиться только Чечней, это не должно быть национальной клеткой, а должно быть открытым к развитию и продвижению шариатским государством.

Это государство должно вбирать себя человеческие ресурсы и пространство до своих естественных границ, чтобы выжить и полноценно существовать.

Не имеет значение состояние того или иного общества или народа на данный момент. Сам процесс будет заставлять людей делать выбор и одновременно пробуждать историческую память, которая во многом стерлась из-за жестокой политики русификации и искоренения ислама на Кавказе

Если мы займем роль обиженных (нам никто не помогал) и позу обвинителей (это наша земля), и будем ждать пока «народы проснутся и сами захотят свободы», то это будет самой глупой и проигрышной стратегией.

Наоборот — в кавказских народах надо пробуждать историческую память и напоминать об их исламских обязанностях и ответственности перед Аллахом.

Надо говорить об освобождении исламских земель, а не чеченских. Национальный контекст ослабляет наши силы, ограничивает маневр, сужает пространство, создает враждебное окружение и загоняет нас в ловушку.

Наша обязанность — восстановить Шариат на освобожденных землях Северного Кавказа, который устраняет проблемы, в т.ч. и территориальные, на основе божественной справедливости, (а не людских пристрастий), против которой у мусульман нет аргументов.

Реальная независимость Чечни может быть в полной мере реализована только при условии освобождения Кавказа или хотя бы части его.

Нам нужно пространство и человеческий ресурс, чтобы выжить в том новом мире, который сейчас устанавливается. Это очевидно, но, к сожалению, узконациональное мышление мешает увидеть те тяжелые процессы, которые на нас надвигаются.

Фанаты независимости двух горных ущелий предлагают нам вновь наступить на те же грабли, только на метр короче. На этот раз удар будет больнее.

«Священные слова»

Колониальное наследие, геноцид, этноцид, искоренение ислама и насаждение бессвязного мировоззрения не прошли бесследно для на наших народов.

Выросли целые поколения мусульман с измененным мировоззрением. Произошла подмена ценностей и понятий. Внедренные в наше сознание чуждые установки приобрели сакральный статус.

Обслуживающие эти установки понятия стали священными и неприкасаемыми. Так мы оказалась в тюрьме «священных слов», которые не только ограничили наше мышление и наши действия, но также направляют и указывают нам «верный путь».

«Демократия, права человека, конституция, разделение властей, всеобщие выборы, суверенитет, парламент, общечеловеческие ценности, легитимность, международное право…» и т.д. и т.п.

Нам внушили (и мы это приняли), что эти «священные слова», которые несут вполне определенный контекст, и есть та основа, которой надо придерживаться, и по-другому нельзя. Все, что выходит за рамки этих «святынь» воспринимается как беда и проблема.

Например: казалось бы, что может более ясным для понимания, чем утверждение, что, прежде чем говорить о соблюдении прав человека, надо соблюсти права Аллаха.

Но в рамках навязанного демократического мировоззрения такое утверждение кощунственно и абсолютно не приемлемо даже для многих из тех, кто считает себя мусульманами.

Человек пользуется теми инструментами, которые он приобрел. Если у человека в руках клизма, а он хочет починить водопровод, то догадайтесь из трех раз, каков будет результат.

Примерно такой же результат получит и тот, кто оперирует таким терминами как «философское осмысление», «гражданское самосознание», «разделение властей», «демократия это только форма правления» и т.д., и утверждает, что хочет построить государство на основе шариата.

Словесные конструкции, термины и образы не только выявляют истинную идеологическую (религиозную) основу, на которую человек ориентируется, опирается и считает главной (осознано или нет), но также формируют реальность

«Священные слова» формируют в нашем сознании навязанные инстинкты, определенную парадигму, выход за пределы которой считается противозаконным актом.

Так, защитники конституционного строя Чеченской республики Ичкерии находятся внутри терминологического и политического дискурса «священных слов», которые они осознанно или неосознанно приняли и утвердили в своем сознании.

Все, что выходит за рамки этого дискурса для них нелегитимно, вредно и разрушает основы нашего государства.

Как только человек принимает «священные слова» за основу, он тут же попадает в капкан этих слов – «легитимность», «юридическая база», «конституция», «парламент», «разделение властей» и пр., — вся его идеологическая и политическая конструкция держится на этой базе.

Все, что противоречит этой конструкции объявляется злом, ошибкой или преступлением.

В конечном итоге происходит главная подмена — подмена религиозных (исламских) основ, предписанных нашим Творцом, как для общества в целом, так и для каждого индивидуально.

И здесь опять выявляется главная проблема исламо-демократов: они признают господство Аллаха, но, когда дело касается политики выводят Аллаха из господства, а политику из Ислама и окунаются в омут человеческих страстей, и предпочтений.

Легитимность

Легитимность — одно из главнейших «священных слов» демократической религии.

Согласимся с тем, что «легитимный» означает законный, исходящий из права, соответствующий своду законов и правил, которые приняты в данном обществе.

В наше время это «священное слово» несет в себе вполне однозначный контекст, который должен отвечать принципам, внедренным в западное общество еще со времен наполеоновских войн.

«Священное слово легитимность» неразрывно связано с другим сакральным термином «демократия».

Если в прежние времена каждый, кому удавалось захватить территорию или власть, просто подбивал под свои действия базу законности, то в наше время господства либеральной демократии необходимо соблюсти ряд конкретных демократических ритуалов, условий и процедур, чтобы получить заветный ярлык «легитимности».

Именно поэтому любое недемократическое посягательство на власть или любые действия, не оформленные правилами демократической процедуры априори объявлены нелегитимными (то бишь, незаконными) и преступными.

Естественно, что в таком случае любые попытки восстановления господства Ислама, установление Шариата, никак не могут быть легитимными. Более того, такие попытки уже заранее объявлены преступными.

С древнейших времен законным, легитимным, правомочным считалось только то, что предписано Богом. Законы черпались из Священных писаний, которые ниспосылались через пророков.

Однако приверженцы беззакония находили разные пути, чтобы обойти это положение. Фараон назвал себя «богом» и вводил от себя законы.

Священники изменяли тексты священного писания в угоду правителям и говорили, что это от Бога.

Правители объявляли себя помазанниками божьими, придавая таким образом «легитимность» своему законотворчеству. В результате этого легитимным становилось беззаконие.

Французская революция конца 18-го столетия изменила ситуацию. Главным связующим звеном всех ее лозунгов и деклараций о «свободе», «равенстве», «братстве» и «демократии» был атеизм.

Они объявили, что Бог — это выдумка священников. Значит никаких предписаний для человечества от Бога не существует. Люди сами, исходя из своих представлений, могут сочинять и принимать законы.

В Исламе понятие законности имеет совершенно другой контекст. Все, что предписано и разрешено Аллахом законно. Все что Всевышним запрещено незаконно.

Сочинять и принимать законы является тягчайшим преступлением и относится к разряду ширка, т.е. греха, который Аллах не прощает.

Для мусульман любые законы тагута незаконны (нелегитимны). И выбор у нас невелик: либо легитимность по закону тагута, либо легитимность по закону Аллаха — шариату.

Наши демократы, в т.ч с исламским уклоном, сделали выбор, утверждая, что только демократическая бумага, переписанная с конституции одной из балтийских стран и принятая в качестве закона в 1992 году (как вариант, исправленная в 2002 году), дает нам ярлык легитимности.

Кстати, с точки зрения конституции 1992 года, шариатские дополнения и поправки 2002 года были, по сути, «узурпацией власти и государственным переворотом, осуществленным группой лиц по предварительному сговору», а никак не реформой.

Назначение Асланом Масхадовым своим преемником Шейха Абдул-Халима и назначение Абдул-Халимом своим преемником Докки Умарова, которым принесли присягу муджахиды, также демократической процедурой не назовешь. И что теперь?

Для любого вменяемого мусульманина абсурдна ситуация, когда придуманный людьми текст некоего закона запрещает мусульманской стране устанавливать у себя Шариат и действовать в соответствие с предписанием Всевышнего.

«Хакимийа» — это право властвовать и устанавливать законы и оно относится к исключительному праву Аллаха. Тот, кто присваивает себе это право, совершает тягчайший грех многобожия – ширк.

Наши демократы настаивают – «Надо быть реалистами. Есть международное сообщество, есть международное право и с этим надо считаться. Мы не можем быть «красной тряпкой на мировой арене». Надо соблюдать государственную преемственность…»

Мы отвечаем, что следовало бы сначала считаться с правом Аллаха и его Шариатом, и в соответствие с Его законом устраивать свои отношения и с международным сообществом, и международным правом. Делать то, что позволено и не делать того, что не позволено.

И с чего они взяли, что право устраивать свою жизнь у чеченского народа появилось только в 1991 году. С чего они взяли что история чеченского народа началась с принятием конституции?

Почему точка отчета преемственности и легитимности у них 1991 год, а не 1785, например, когда Шейх Мансур возглавил мусульман Кавказа? Или не период Имамата Шамиля? Ах, да, у них не было конституции, а был всего лишь Шариат. Это многое объясняет…

На самом деле для любого вменяемого мусульманина настоящая легитимность и преемственность восход к тому моменту, когда Пророк Мухаммад (алейх салату васалам) сделал хиджру в Медину и основал государство.

Для мусульман легитимно только то, что предписал Аллах. А наш господь предписал нам объединяться на Исламе и установить Его Шариат на вверенной нам территории, что и делали наши героические предки, объединяя Кавказ.

Если отказаться от высокомерия и признать эту истину, то все остальное становится легким и понятным.

Поэтому провозглашение Имарата Кавказ и объединение мусульман с целью создания государства на основе Шариата не было ни политическим шагом, ни военной стратегией.

Не было ни коварным планом ФСБ разрушить чеченскую государственность, ни ошибкой Докку Умарова, который «ничего не понимал», и которого «использовали в темную».

Это также не было желанием получить финансирование, как заявляют сегодня некоторые наши удивительные демократы, (но в душе мусульмане и за шариат)

Провозглашение Имарата Кавказ было требованием акыды (вероубеждения) вне зависимости от успеха или не успеха в этом мире.

Неудача на практике не означает, что есть ошибка в методологии.

Шейх Абу Катада напоминает в этой связи, что неверные сотни лет вели крестовые походы, раз за разом проигрывая мусульманам. Разве они прекратили, сказав, что это ошибка, мы не можем их победить? Нет, они проявили упорство.

Ошибка в практике, в управлении и в качестве выполнения, а не в исполнении приказа Аллаха.

Наше невежество в начале 90-х годов можно было еще как-то объяснить и оправдать. Но сегодня, после стольких испытаний и бед, когда истина и ложь лежат на поверхности, нет оправдания невежеству, которое переродилось в упорную враждебность ко всему, что не соответствует их страстям.

И еще раз мы вынуждены констатировать: Признавая господство Аллаха наши национал-демократы и исламо-демократы раз за разом выводят Аллаха из господства в политике.

Хрустальные рюмки, сервант и Конституция

Для начала напомню пример, который как-то много лет назад уже приводил. Когда говорят, что без конституции никак не обойтись, мне невольно вспоминается сервант, который в советский период был почти в каждом чеченском доме, как символ среднего достатка.

На его стеклянных полках обязательно размещали маленькие хрустальные рюмки и какие-нибудь фужеры. У обладателей серванта, никаких алкогольных увеселений с коньяком и шампанским отродясь не было, да и представить такое в большинстве семей было трудно.

«При чем здесь коньяк?» — обычно недоумевала хозяйка дома, удивлялась нашей непонятливости. Она точно знала — если есть дом, то должен быть сервант, а если есть сервант, то должны быть хрустальные рюмки…

Война показала, что многие вещи оказались лишними. И меньше всего чеченцам понадобились хрустальные рюмки и конституция.

Странное дело, эта конституция! Сколько священнодействия нам предлагают вокруг нее. Нельзя громко дышать, не сверившись с этой конституцией.

Нам говорят конституция, что-то позволяет или что-то не позволяет. Нам предлагают после «международного права» поклоняться конституции. Мы подчеркиваем — предлагают именно поклоняться, и здесь нет никакого преувеличения.

В исламе поклонение означает почитать что-либо, придерживаться чего-либо, выполнять предписания чего-либо, кого-либо.

Но то, чему человек поклоняется должно обладать какой-то силой. Т.е. объект поклонения должен обладать силой, чтобы причинить нам зло или сделать нам добро.

Если строить основу на бумажке и считать текст на этой бумаге той силой, которая защитит или даст какое-то преимущество, то посмотрите на наши бумажки и нашу новейшую историю, которая продолжается на наших глазах и с нашим участием.

И самый свежий пример бумажки Украины — от конституции и мандата члена ООН, до международных договоров под гарантии целой группы важных государств.

Единственная причина, по которой Украине помогают в том, что украинцы оказали вооруженное сопротивление.

А ведь перед началом нападения России и в первые недели войны все западные страны, в том числе гаранты, уже согласились с оккупацией, предлагали украинскому руководству эвакуацию, утверждали, что Киев падет за 2 дня и что надо готовится к партизанской войне.

Напомню, что ЧРИ также была построена со скрупулезным соблюдением международного права и устава ООН. Я лично был одним из авторов составления программных документов государственного устройства и государственной политики ЧРИ.

Я был одним из тех, кто создавал чеченское государство, Чеченскую республику Ичкерия. И мне не надо объяснять, что такое конституция, как она писалась, как принималась, что такое государство и как защищать его основы.

Нет, не бумажки дают т.н. легитимность, не конституции дают право создавать и защищать государство, а реальная сила, идеологически мотивированная и дисциплинированная, которая заставляет с собой считаться

Если мы хотим повторить свой опыт с бумажками, то остается нас только пожалеть.

Некоторые наши демократы, считающие себя философами, идеологами и защитниками государственных основ, выступают с весьма странным утверждением, что основой государства является конституция.

Это действительно очень странное заявлением. Ни у Британии, ни у Канады, ни у Швеции, ни у Израиля, ни у ряда других стран нет конституции, а государство есть.

Разве была бумажка у Афганистана (талибов)? Была у них конституция, разделения властей и пр.? Нет, у них была дисциплинированная, мотивированная вооруженная сила, опирающаяся на Шариат Аллаха, с лидером, которому присягнули, а не бумажка.

Разве хоть один чеченец заявлял, что выходит на войну, следуя конституционному долгу? Да нет, здесь дураков не было, все говорили о смерти ради Аллаха, и на пути Аллаха.

Чтобы с нами считались в нашей ситуации не к бумажкам надо апеллировать, а иметь военно-политическую структуру с четкой идеологией, ясной целью, которая способна физически действовать, с четким изложением того, что от нас ждать другим, и проектом, который заинтересует мир или, по крайней мере, часть этого мира.

Лидер, которому сделают байат (принесут присягу) и военно-политическая структура, которая может повести за собой достаточную массу людей с конкретной и ясной программой действия и целей. Тогда может быть, найдутся те, кто будет заинтересован оказать реальную поддержку — военную и политическую.

Пока же мы видим лишь политическую возню разных групп сторонников демократической Ичкерии, враждующих между собой за право быть главными защитниками «государственных основ» двух ущелий под вывеской фольклорного суверенитета.

Строго в соответствие с Кораном и Сунной, согласно требованию Шариата, а не конституции, был избран главой государства Шейх Абдул-Халим. И как это не печально для наших чеченских демократов, своим приемником его назначил Аслан Масхадов, который имел на это право в соответствие с Шариатом, а не с конституцией ЧРИ.

Никаких референдумов и тайных голосований по фронтам и секторам никто не проводил. Приемника утвердил Маджлисуль Шура, то есть, та самая группа выборщиков «охлу хилла вал акъд», имеющих высокий авторитет, реально управляющих и воздействующих на ситуацию, к слову, которых прислушиваются в обществе.

Ему принесли присягу, и Шейх Абдул-Халим стал законным руководителем мусульман. И к этому конституция также не имела никакого отношения.

А нам и сегодня говорят, что этого нельзя было делать, что если мы откажемся от конституции и установим своим законом Шариат, то наступит конец света.

Что нарушится «государственный суверенитет» и «независимость» чеченского народа, которые оказывается и существуют благодаря тому, что опираются на эту самую конституцию, «как на юридическую основу».

То есть, Шариат Аллаха — это зло (субхануЛлах), «нарушающее государственный суверенитет», а придуманная и никем не соблюдаемая конституция благо и спасение.

И я прошу Всевышнего Аллаха простить меня за то, что когда-то придерживался всего этого хлама.

Муджахиды Кавказа, не вступая ни в какие полемики и демократические дискуссии, сразу дали байат (присягу) Шейху Абдул-Халиму. Дали присягу, так как этого требует Шариат, а не конституция, в соответствие с которой наоборот — избранный президент присягает народу на этой самой конституции. И как это совместить?

У наших демократов всех мастей и направлений сейчас в моде новая фишка. Они трясут конституцией и объясняют неразумным мусульманам, что это всего лишь «техпаспорт», «инструкция для холодильника», «правила дорожного движения», некий формальный документ.

Но, пугают они, без этого «техпаспорта» нас не существует, без него нам никак не обойтись. «Конечно, как только мы освободим нашу землю, мы примем Шариат. Но сейчас нам нужна это бумажка…».

СубханулЛах! Конституция это не «ПДД» и не «техпаспорт», конституция — это главный свод законов в соответствие с которым государство строится и живет.

Они, что, не понимают разницы между правилами дорожного движения и законом, регулирующим жизнь государства и общества, или делают вид что не понимают?

Да, да, знаю. Эти люди все-равно будут упорно доказывать свою правоту, вновь и вновь объясняя, что это всего лишь «технический документ», «дорожная карта» с помощью которой мы хотим восстановить наше государство. А уж потом …, и т.д. в том же духе.

Ответ на это ментальное извращение дал Шейх Мухаммад аль-Макдиси: «Я не знаю, как может человек достичь своей благородной чистой цели, используя неблагородные и нечистые средства. Это подобно очищению от мочи при помощи мочи».

С подробным ответом всем сторонникам демократии «как формы правления, а не как идеологии» (это новый тезис наших национал-демократов и исламо-демократов) можно  ознакомиться в письме Шейха аль-Макдисе.

И если у этих людей сохранились хотя бы остатки исламской акыды, то представленное разъяснение должно быть достаточным, чтобы опомниться.

Шариат в рамках демократии

Хадис: «Поистине, станете вы следовать обычаям живших до вас пядь за пядью и локоть за локтем, и (дело дойдёт до того, что) если они проникнут в нору ящерицы, то и вы обязательно последуете за ними!»

Мы спросили: «О посланник Аллаха, (ты имеешь в виду) иудеев и христиан?» — и он сказал: «А кого же ещё?» (аль-Бухари, 3456)

Мы живем, как раз в это время, о котором нас предупреждал Пророк (алейхи салату васалам).

Удивительно положение людей, называющих себя мусульманами, которые признают, что все в руках Аллаха и что происходит только то, что пожелает Аллах, но, когда дело касается политики они выводят Аллаха из господства, а политику из Ислама и окунаются в омут человеческих страстей, и предпочтений.

Природа общества такова, что оно может существовать только при наличии власти и подчинения. Сама анатомия общества, при всем пёстром и сложном делении, сводится к трем составным частям — правитель, влиятельное меньшинство и управляемое большинство.

Эта пирамида управления одна и та же у племени папуасов, у китайских коммунистов, в Британском королевстве и у Пятой Французской республики,

Главное, принципиальное отличие Исламского правления от всех иных заложено в самой основе, на которой держится власть.

Исламское правление это реализация на земле Божественных законов и предписаний, в которых только и может быть справедливость и спасение. Любая другая власть построена на человеческих измышлениях, на лжерелигии.

Истина может быть только одна, и Аллах в Коране напоминает об этом:

«Что [может быть] помимо истины, если не заблуждение? Сколь [глубоко] вы заблуждаетесь!». (Йунус, 32)

Одной из причин демократической засоренности нашего сознания стало то, что многие мусульмане не воспринимают демократию, как религию. И даже откровенно языческий характер всех этих демократических законов, ритуалов, церемоний воспринимается, как нечто должное, и не вызывает настороженности.

Пораженные вирусом либерализма, мусульмане с каждым разом придумывают все новые и новые аргументы в пользу своего заблуждения.

Один из таких аргументов утверждает, что демократия приемлема, как форма правления, (но без идеологии). Однако это абсурдное утверждение многожды опровергалось исламскими учеными.

Демократия — это власть народа в практике и в идеологии. И нет у ней никакого другого контекста. Это прежде всего религия со своими, атрибутами, ритуалам и идолами.

«Мы возьмем лишь чуток демократии, чтобы защититься от появления тирана. Мы не хотим царя, короля. А для этого надо соблюсти принцип разделения властей и всеобщие выборы», говорят они. «Мы берем от демократии только форму правления».

Это все-равно что сказать, что мы берем от свиньи только кусочек мяса.

Цари и короли сами издают законы и сами их отменяют, как, впрочем, и демократические парламенты. Исламский правитель не придумывает свои законы, а правит по законам Аллаха и этим законам подчиняется.

Но наши оппоненты показывают форму и скрывают суть.

Нам предлагают взять языческие ритуалы без религиозного содержания. Бегать вокруг «священного огня», убеждая себя и окружающих, что в душе ты мусульманин.

В ответ на критику наши исламо-демократы говорят – «нужно понять, что подразумевается под демократией, и тогда уже давать оценку».

В ответ мы повторим — демократия это власть народа в практике и в идеологии. И нет у ней никакого другого контекста и понимания.

В Коране сказано:

«Те же, которые не принимают решений в соответствии с тем, что ниспослал Аллах, являются неверующими». (Аль-Маида, 44).  

«Те же, которые не принимают решений в соответствии с тем, что ниспослал Аллах, являются беззаконниками». (Аль-Маида, 45).

«Те же, которые не принимают решений в соответствии с тем, что ниспослал Аллах, являются нечестивцами». (Аль-Маида, 47).  

Для любого здравомыслящего мусульманина очевидно, что те, которые опираются не на Шариат Аллаха, а на какие-то другие законы, имеют свои четко определенные имена — это или неверующий (кафир), или творящий беззаконие (залим), или нечестивец (фасик).

Но разве останавливает эта угроза наших национал-демократов (исламо-демократов)? Нет, не останавливает, потому что они «лучше знают», что сегодня выгодно и приемлемо, чтобы вписаться в международное сообщество.

Вся беда в том, что чеченские демократы не видят особой разницы между законами, выдуманными безбожниками и исламскими законами. Для них приемлем любой закон, лишь бы он был «справедливым» по их представлениям. А это уже явная проблема с акыдой.

Справедлив лишь только тот закон, который ниспослан Аллахом. Мы не можем знать себя лучше нашего Создателя. Незнание или неприятие исламской идеологии наши демократы компенсируют тем, что позиционируют себя, как приверженцы «реальной политики».

В лучшем случае, они согласны на Шариат, но только в рамках демократии с соблюдением всех принципов и ритуалов демократической религии — парламент, президент, разделение властей и т.д.

Но тот, кто хочет смешать дерьмо с мёдом в итоге получит дерьмо, или в лучшем случае мёд, пахнущий дерьмом.

Процедура всенародного тайного голосования возвеличивается как апофеоз свободы. У обывателя создают иллюзию, что он может, скрыто влиять на исход политического процесса, хотя ему предлагается «выбор без выбора».

В Исламском правлении неприемлемы принципы, заложены в современных демократических системах. В исламском государстве нет, и не может быть никаких «разделений властей».

По Шариату исполнение власти возложено на правителя (имама, султана, амира). Другого независимого, параллельного или еще какого-то «высшего органа власти» в Исламе не предусмотрено.

При этом, его власть ограничена Шариатом. В соответствие с Шариатом квалифицируется процедура по пресечению тирании и беззакония со стороны правителя мусульман.

Если имам (правитель) отклоняется от Шариата, совершает куфр, и не намеревается покаяться и исправиться, то первейшей обязанностью мусульман становится его смещение.

Его надо сместить, если даже он поднял благосостояние в каждом доме и озолотил всех подданных государства. Его надо сместить, даже если добился небывалых успехов, как полководец и как выдающийся политик. Никакие заслуги не могут оправдать отступление от Шариата.

Одним из важнейших принципов в Исламе является совет (Шура). Но Шура это не парламент и никоим образом не может быть одним из органов власти, а тем более заниматься законотворчеством.

Некоторые исламо-демократы умудряются делать разницу между законотворчеством и законодательством. Мол, надо же разрабатывать какие-то законы, которые регулируют отдельные аспекты жизни общества.

При этом, почему-то всегда приводят в качестве примера правила дорожного движения (ведь раньше не было автомашин, а теперь есть). Дальше фантазия не идет.

Но для разработки ПДД не нужен парламент. Для этого достаточно поручить разработать инструкцию как правильно вести себя на дорогах, специалистам, разбирающимся в этом вопросе, а не устраивать дебаты и прения в первом, втором и третьем чтении.

Необходимо отметить важный момент — Ислам не затрагивает естественную пирамиду власти. Он изменяет содержание власти, фундамент на котором стоит пирамида.

Выбор Амира осуществляют «охлу халли валь акъд» (влиятельные люди). Здесь не предусмотрены никакие всеобщие тайные голосования, предвыборные кампании и программы с обещаниями всевозможных экономических благ и процветания, к чему приучены сегодня люди.

Все обязанности и права правителя, его место в системе исламского правления разъяснены в Коране и Сунне. Это ясно должны осознавать все мусульмане.

Самая первая обязанность, возложенная на Исламского правителя, это защита религии. А дальше уже идет защита жизни, имущества, чести и достоинства, и трезвого рассудка мусульман.

Поэтому при выборе правителя мусульмане ориентируются, прежде всего, на те достоинства и качества личности, которые позволяют укреплять религию и исламское государство.

Выбор имама (амира), присяга и обязательное подчинение ему, пока он на пути Аллаха — одна из главнейших обязанностей мусульман.

Пророк (алейхи салату васалам) сказал: «Имам — щит, за которым сражаются и которым защищаются» (хадис передал Муслим).

Также Пророк (алейхи салату васалам) сказал: «Кто со всей искренностью дал присягу имаму на верность, пусть проявляет послушание ему. Если же объявится другой халиф, претендующий на Халифат, то отрубите ему голову!». (передал Муслим).

Хадис ясно показывает, что при исламском правлении не предусмотрено никакой оппозиции и никакого оппозиционного лидера, никаких политических партий, борющихся за власть и решение по этому поводу недвусмысленное.

И как нам совместить предписанное пророком (алейхи салату васалам) и нашими желаниями следовать за иудеями и христианами даже в нору ящерицы?

Если мы хотим заменить тагут русских кафиров на своей собственный национальный тагут даже очень и очень независимый, то тогда более рациональным будет тезис известной лондонской шайки «нам эта независимость нафиг не нужна».

В составе большого государства мы будем иметь доступ к гораздо бОльшим ресурсам, территориям, власти и влиянию. А возможно даже станем властной элитой и будем управлять Россией, и сегодня это вполне реально. Заманчивая перспектива, не так ли?

Нашим оппонентам трудно понять, что не Шариат подстраивается под наши интересы, а мы, мусульмане подстраиваем свою политику под Шариат и приказы Аллаха.

Намерения и цели определяются конкретными действиями, а не словами. А действия наших исламо-демократов прямо указывают на тот, что они желают шариат в рамках демократии.

Этот нежизнеспособный гибрид и есть их идеология.

Сегодня, как и прежде исламо-демократы объясняют свои действия так:

«Надо быть хитрее (умнее), сейчас не время говорить об Исламе и Шариате, это вредно, отпугивает союзников, мы попадем в изоляцию.

Мы, конечно же, тоже за Шариат, но только после того, как получим независимость, освободим наши земли от оккупации с помощью союзников, которых надо привлечь на свою сторону», и так далее, и тому подобное.

Это ложь. Искать союзников в деле борьбы за нашу независимость, а потом кинуть этих союзников, объявив Шариат — это абсурд, рассчитанный на глупцов. Союзничество предполагает вполне конкретные обязательства и очень конкретные действия.

Поэтому думать, что западные союзники впрягутся в борьбу за нашу независимость, закусив удила, и потом спокойно будут смотреть, как мы «строим» шариатское государство — по меньшей мере, наивно, а по большому счету, лицемерие и заранее запланированное коварство.

Фольклорный суверенитет

Все заверения чеченских демократов, что государство, основанное на «этническом суверенитете» и «республиканском строе» не противоречат Исламу, не соответствуют действительности.

Кроме того, наше «национальное государство», в пределах которого мыслят чеченские демократы, является историческим позором.

Те границы, в пределах которых чеченские демократы мыслят свой «национальный суверенитет», очерченные Иосифом Джугашвили на карте своей трубкой в 30-х годах прошлого века, являются унижением.

Делать из этой сталинской воли «священную корову» позорно не только для праведного мусульманина, но и для самого невежественного чеченского чабана.

Чеченцы, как и другие кавказские народы вели борьбу не за отдельные республики, а за общее для всех государство с Шариатом во главе и в его основе.

Шейх Мансур, возглавлял черкесов и руководил обороной Анапы, как частью Дар-уль-Ислам (общей для всех исламской территории), а не как отдельно взятой Ичкерии или Черкесии.

Национализм и национальные квартиры — это новое явление в исламской Умме, которое нам навязали наши враги, разделяя мусульман на своих и чужих. Они достигли в этом деле большого успеха. И яркий пример этого успеха наши чеченские (кавказские) исламо-демократы.

Поражение сознания мусульман достигло такого критического уровня, что любой, кто указывает на ущербность проекта национально-демократических клеток (даже очень независимых) немедленно объявляется врагом народа, тогда как они сами вредят своему народу, навязывая ему фантом фольклорного суверенитета и уводя людей от Ислама и Шариата.

Это отмечал еще Абдулла Азам, да смилостивится над ним Аллах – «Враги привязали мусульман к определенному куску земли, и внушили им, что всю жизнь надо посвятить борьбе за этот кусок».

Ни праведные халифы, ни остальные сподвижники, да будет доволен ими Аллах, не собирались строить «Курайшитское национальное государство» и не объявляли «Арабскую республику Хиджаз».

Истинная свобода — это подчинение Аллаху и его посланнику (алейхи салату васалам).

Истинная независимость — это подчинение своему Творцу во всем и стремление получить его довольство, в том числе в выполнении Его приказа объединять ряды мусульман и устанавливать на вверенной территории Его Шариат.

Человек, народ, государство находятся лишь в двух состояниях — либо в рабстве Аллаха, либо в рабстве своих страстей. Других вариантов не существует.

Нет другой свободы кроме подчинения Аллаху и его посланнику (алейхи салату васалам).

Когда Рустум (персидский полководец) спросил Рабия ибн Амира (сподвижник Пророка ﷺ): «Зачем вы покинули свою страну и жаждете завоевать наши земли?» — он ответил:

«Мы пришли, чтобы вывести людей из поклонения людям к поклонению Господу людей, из тесноты мира к Его простору, из несправедливости религий к справедливости ислама».

Так понимали свободу, независимость и суверенитет наши праведные предки.

Исламские ученые различают два вида невежества — (джахилии) простое невежество (джахлу басыд) и сложное невежество (джахлу мураккаб).

В первом случае его можно наблюдать у тракториста, чабана, чернорабочего, у людей, у которых большая часть времени и мыслей заняты добыванием средств существования.

Во-втором случае — это невежество профессоров, разного рода специалистов искусствоведения, литературоведения, философии, международного права и пр.

Первый случай относительно легкий. У человека с простым видом невежества преобладают представления о мире, основанные на личном жизненном опыте, но при этом не теряется способность воспринять истину, если ему преподнести ее в ненавязчивой и доступной форме. Он может ее воспринять, если Богу это угодно!

Второй случай более тяжелый, можно сказать на грани клинического неблагополучия.

При сложном невежестве голова заполнена огромным количеством интеллектуального мусора, причем все эти обрывки информаций, измышлений, мифов и фантазий сцеплены, ассоциативно, без всякой внутренней логики и критики.

Вся эта мешанина служит религиозной базой, не оставляя места ясному, цельному мировосприятию и существует параллельно жизненному опыту.

Положение усугубляется тем, что человек тешит свое тщеславие уверенностью, что обладает знаниями. У большинства внутренняя гордыня настолько зашоривает душу, что они не способны воспринять истину. Хотя и в этом тяжелом случае, по милости Аллаха возможно пробуждение.

Поэтому мы сомневаемся в том, что наши рассуждения и напоминания как-то повлияют на эту категорию людей, однако наша задача постараться донести, а результат у Аллаха…. (Конец первой части)

Продолжение следует…  ЧАСТЬ 2

Мовлади Удугов